Центр Владивостока вновь стал объектом художественных высказываний. Результаты очередного стрит-арта появились на улице Пушкинской и её окрестностях. Авторы, студенты Академии цифровой трансформации ДВФУ, учатся по направлению дизайн цифровое искусство.
Новые работы – результат интенсива по уличному искусству, который ведёт Павел Шугуров:
«Это городское искусство, где реакцию на своё произведение получаешь мгновенно, здесь и сейчас. То есть это сделано для того, чтобы немножко выдернуть студентов из этого цифрового волшебного, но очень индивидуального мира. Вывести в люди».
Студенты и преподаватель собрались «вместе на месте» – показать свои работы, увидеть результаты товарищей и всё это обсудить. Маршрут знакомый – прошлой весной здесь же, в тихом центре, показывали свои арт-достижения другие студенты ДВФУ.
Сегодняшние локации – почти те же. Самое увлекательное – искать в арт-высказываниях смыслы: что хотели сказать авторы? Они как раз рядом, так что не ошибёшься. В группе учатся лишь двое местных, остальные – из разных уголков нашей необъятной страны. Тем интереснее, какими глазами они смотрят на город и жизнь в нём.
Маршрут часовой прогулки – начало Пушкинской и её окрестности. Это одно из самых атмосферных мест Владивостока. Хотя студенты поработали не только здесь – поэтому часть проектов они представляют дистанционно.
В углу старой подпорной стены – маленькая чёрная фигурка, сразу и не заметишь. Между тем их несколько: есть ещё на фуникулёре, набережной, кампусе ДВФУ. Работа называется «Один плюс одиннадцать». Один – символ одиночества, но одиннадцать – полная ему противоположность. В нумерологии 11 считается символом завершённости и гармонии. Получается, есть одиночка и есть множество братьев и сестёр. Да и у работы сразу трое родителей: Мария Турабова, Светлана Факеева и Наташа Синютина:
«Есть такая проблема в больших городах: вокруг множество людей, а ты видишь в глазах одиночество. Люди одиноки, потому что вместо мостов строят стены. И мы расположили объекты на стенах, но у них есть основы. Если подойдёте к этому – он показывает в сторону моста. Мосты – это связь. Не стоит ничего бояться, нужно подходить, знакомиться, общаться».
В руках у Кати Тарасенко коробка с золотым яйцом. Место дислокации её проекта – продовольственные магазины:
«Я, будучи приезжим безработным студентом, столкнулась здесь с такой проблемой, как цены. Базовые продукты стоят достаточно дорого. Я захотела провести такую маленькую акцию и показать, что яйца продаются, будто они из золота. Покрасила их, сделала этикетку «Яйца золотой категории ЗАО «Курочка Ряба» и оставила на полках. Многие в соцсетях поддержали мою боль. Это новый для меня опыт. Ещё раз, если я так сделаю, у меня сердце не выдержит. Потому что было страшно».
Справедливости ради скажем, что сейчас яйца чуть подешевели. Но это почти не умаляет традиционной владивостокской дороговизны.
Следующая остановка – ещё у одной подпорной стены. На ней – фигура в белом.
«Не буду особенно распыляться, – обещает Илья Егоров. – Скажу, что меня вдохновило на проект. А вдохновили меня треклятые рекламы наркошопов, расклеенные по всему городу. То негативное, что идёт в этот мир. Я хочу, чтобы на стенах вместо страшной рекламы сидели такие добрые духи. Посмотрят строго на этого человека (видимо, того, кто оставляет рекламу), и он задумается. Или остановится. Это попытка взывать к совести. Да и для других, возможно, это выход из погружения в себя. Чем прекрасен стрит-арт – помогает выбиться из потока. Ты идёшь, глядя под ноги, и «натыкаешься» на стрит-арт».
«Меня зовут Екатерина Князева, – представляется студентка. – Я из провинции, и когда мы в детстве приезжали с семьёй в город, первое, что привлекало моё внимание, – заполненные рекламой стены. Бесконечные бумажки про куплю-продажу. Мой проект об этом. Для меня было важно собрать из настоящих бумажек и объявлений нечто цельное и эстетичное. Вот образ бездомного (показывает картинку) – полностью из объявлений о социальной помощи. Когда мы монтировали его на Второй Речке у рынка, полиция уводила одного бродягу….
А это Владимир Ильич – из объявлений о продаже недвижимости. Он сейчас на здании, где как раз регулируют имущественные вопросы. Есть ещё птицы – они словно слетают с двери, которая точно так же наполнена кусочками объявлений. И там ведущая тема – жильё, потому что во дворах очень много таких объявлений. Птицы словно летят дальше, на следующую дверь. Понятно, что проект долго не проживёт… Но есть образ – кто-то обратит внимание, и это выдернет из вечного визуального шума».
Группа поднимается по лестнице, где сбоку, у старой стены среди листвы сидит маленький белый человек. Место проходное и в то же время камерное.
– Солнце отлично падает, – говорит Павел Шугуров.
– Да, место мне понравилось, здесь очень красиво падает солнце, – соглашается Настя Кайгородова. – Мой проект – о боли утраты файлов, потере себя, потере личности. Мы, как цифровые художники и юзеры сети, часто встречаемся с такой проблемой. Файлы теряются, ломаются, и мы словно теряем частицу себя. Забавно, что человечек дожил до этого дня. Сколько людей проходило – ой, забрать бы его с собой… Надеюсь, ещё чуть-чуть простоит.
– Молодец! Здесь хочу отметить работу со средой. Посмотрите, как и свет работает, и пейзаж. Здесь всё раскрылось именно в соседстве с листьями.
А вот маленькая лиса сидит неподалёку на камне, где нет листвы. Совсем одна, но проект называется «Три лисы»: ещё две присели на кампусе ДВФУ.
«Я люблю гулять, – говорит Дарья Чупрынина. – И мне нравится смотреть на объекты, которые бы мотивировали для прогулки. Но в парковой зоне кампуса для меня таких нет. Русский ассоциируется с лисами. Я их слепила, залила силиконом, отлила в бетоне, покрасила баллончиками и вложила смысл и идею».
На Русском – чёрная и белая лисы. Одна символизирует поиски себя, уединение, внутренний путь – примерно в таком состоянии там ходят и гуляют студенты. На ней созвездия животных и звёздочки, как путеводные нити. А белая напоминает, что мы на востоке. Это ещё отсыл к инь и ян. А на Пушкинской, рядом с одним из зданий университета, золотая лиса. Она как связующее звено между двумя местами.
«Это может стать хорошим символом ДВФУ, – надеется автор. – Вдруг, потерев носик или ушки, получится хорошо закрыть сессию? Или это может обрасти другими смыслами».
Поиск смыслов студенты пока отложили, но потянулись потереть для верности сразу и нос, и уши.
«Я это запостила, получила хороший отклик от студентов. Правда, кто-то написал, что хочется лису найти и украсть. На этот случай у меня есть мастер-модель из силикона, можно отлить заново. А вообще всё приклеено на жидкие гвозди. Производитель обещает – они выдержат 50 килограммов».
В двух шагах от фуникулёра, под солнцем, Снежана Конагова поставила картонные стулья и зонтик. Это проект «Место силы».
«Я приехала в этот город совсем недавно, и меня поразило количество пустых пространств. Вот тут – фуникулёр, ходят туристы, а присесть негде. Владивосток я называю городом тысячи ступенек. Очень хочется, чтобы после подъёма на очередную горку люди могли отдохнуть. Это мой посыл городу. Нужно обустраивать комфортные места».
Юрий Жадных показывает сокурсникам лист бумаги со стоп-кадром дороги и тремя кабанами на обочине:
«Вообще-то это видео, а основная идея такова. У меня горе. Я житель Емара. Недавно ВДЦ «Океан» перекрыл доступ к морю. Там пляж и бухта Три Поросёнка. Раньше можно было через калитку пройти, теперь нет. Что я хотел вытворить этим, так сказать, перформансом? Вот три поросёнка, три жителя леса идут в свою бухту. Им можно, а нам нельзя. Поросята цифровые, а дорога и море - настоящие».
Группа спускается по лестнице от политена на Светланскую. По краям ступенек – кирпичи. А на ступеньках сидят два студента:
«Уважаемые граждане и жители Владивостока, приезжие и не очень. Это Женя, а точнее, Жень Цзяньсинь. И, как вы могли догадаться, он не русский, он китаец. Но, судя по тому, как я говорю, вряд ли вы поймёте, насколько я русский и китаец. А я, между прочим, китаец. Меня зовут Леонид Хуан. То же самое можно сказать про Владивосток. Насколько он русский, насколько китайский, насколько европейский, насколько азиатский? До конца это никогда не будет ясно. Но мы сегодня про сказки. Вот у Владивостока какие свои сказки? А наша о том, как пересекается одно с другим. Ещё и поэтому мы сейчас у здания бывшего Восточного института. Кирпичи начинаются с жёлтого, как на дороге в «Волшебнике Изумрудного города» – это явно западная сказка. И жёлтый плавно переходит в зелёный – уходит к востоку. На зелёных, цвета нефрита, восточные персонажи, на жёлтых – западные».
Группа шагает в горку, на Всеволода Сибирцева, где по дороге без конца снуют автомобили. Размещённая на стене работа Ивана Каракулова и Анны Никифоровой – как раз о них.
«Я вожу машину, часто езжу по городу и домой в Уссурийск, – говорит Иван. – Постоянно приходится стоять в пробках. Работа так и называется – «Виноваты пробки». Мы иронично и метафорически осмысливаем проблемы автомобильных пробок через визуальный каламбур. Здесь всё понятно, да?»
На стене вместо машин нарисованы винные пробки на колёсиках. Автор объясняет: они стоят, злятся, обвиняют друг друга, негодуют и не понимают, что сами являются этими пробками. Это аллегория человеческого поведения. Мы часто обвиняем обстоятельства и других людей, но и сами становимся частью проблемы. Над пробками на колёсах – комментарии: «напокупали права», «две капли, и вы разучились водить?», «надо было уходить во фриланс», «куплю машину в конце моста». Тексты взяты из «2ГИС», и только один авторский.
Следующая стена – следующее художественное высказывание. От Виталия Пака и Адама Домбраускаса. Стена оклеена объявлениями. Вернее, цитатами в виде объявлений.
«Это высказывание, что знания продаются новому поколению как объявления. И всё это приклеено на малярный скотч, действие которого недолговечно, как наша память. Здесь даже есть цитаты великого философа современности Джейсона Стэйтема (британский актёр. – Прим. ред.) «Запомни: всего одна ошибка – и ты ошибся». Хотя есть, например, и Кант. Всё сделано в фотошопе. Оказывается, ради такого ужасного дизайна нужно очень постараться».
На мурале ещё на одной подпорной стене – серые едва читающиеся новостройки, и в некоем рваном разломе фрагмент девичьего лица с ярко-жёлтыми глазами. Мурал посвящён джентрификации – когда застраиваются старые кварталы, и в них всё меняется, в том числе и образ жизни. Людей с более низкими доходами заменяют те, кто состоятельнее. Яркоглазая девушка – из тех, кто купить жильё здесь не может. Она не может найти себе места в этом городе. Авторы работы – Диана Фруткова и Алехандро Эстабандиес из Колумбии.
Ниже мурала, в закутке у лестницы, сидит за столом человек. Буквально в двух шагах от дороги. Обхватил голову руками, ему явно нерадостно. И смотрит он не на жизнь по сторонам. Он никуда не смотрит.
«Я устала сидеть в офисе, честно, – говорит Каролина Галанина. – С девяти до шести, каждый день. Эта работа – о выгорании. А ещё это в буквальном смысле open space: даже здесь, на улице – человек на работе. И это такое состояние души, что он схватился за голову. Он не видит окружающий мир – он загнан в свой офис настолько, что в него превращается всё вокруг».
Каролина подрабатывает в офисе и знает о чём говорит. Она рассказывает, как собирали человечка:
«Одногруппницу обклеивали пищевой плёнкой, потом скотчем. А потом это с неё сняли, и я гипсовала голову и ноги, заливала всё пеной. Пены не хватило, и мы заполняли тело вещами. Да, ещё формировали туловище фольгой… Это было очень забавно, если честно».
